Доброго времени суток

Подержи зеркало. Опыт народной экранизации романа

 

Cценарий

Экранизация литературных произведений.

Киноэтюд по мотивам романа Баяна Ширянова «Низший пилотаж».

 

 

Крупно шприц лежащий на руке. Шприц превращается в самолет. Рука превращается во взлетное поле. Самолет разгоняется и взмывает в небо. Табличка внутри самолета. ВНИМАНИЕ. ПРИСТЕГНИТЕ РЕМНИ. В небе возникает гигантский кулак. Самолет втыкается носом в кулак. Табличка мигает. Самолет втыкается еще раз и задним ходом возвращается на взлетную полосу. Табличка мигает. НИЗШИЙ ПИЛОТАЖ.

-------------------------------------------------------------------------

Во весь экран глаза. Глаза закрываются. Веки становятся прозрачными сквозь них видно как закатываются, краснея, глазные яблоки. Сквозь них видны зрачки. Зрачки в форме разноцветных квадратов ромбов и крутящихся треугольников. Веки темнеют. Вспыхивают изнутри разными цветами. Параллельно также крупно чуть шевелящиеся потресканные губы. 

Голос за кадром, спокойный вдумчивый с некоторым придыханием и восторженными нотками:

«Никаких хохмочек! Никаких выебонов! Правда. Голая блядь, правда! Сам видел! И поэтому право имею ее резать! Наглушняк... – крупно красный фломастер делает какие-то расчеты прямо на голом черепе - Да, я ширяюсь, шмыгаюсь, втираюсь, мажусь. Я объявил войну винту. Как и многие. Мы воюем с ним так же, как алкоголики со своей вонючей водярой, путем уничтожения посредством собственного организма. Ничего нового в этом нет, поэтому мы решили легализовать наркотики».

Вспышки внутри век прекращаются. Веки темнеют и за ними медленно проступает полутемная квартира в зеленовато черных грязных тонах.

В маленькой комнате - диван без ножек, пара матрацев, ковер, заляпанный кровью, стол и несколько стульев. В углу перевернутый вверх ногами не работающий телевизор. В микроскопической кухне черная газовая плита замызганный столик, табуретки. Вздрагивает и вдруг замирает холодильник.

Комната маленькая кухня маленькая, туалет микроскопический крошечная ванная комната. Но в какие-то моменты стены, разделяющие эти площади, становятся прозрачными и пространство увеличивается.

В квартире шесть человек. Две девочки и два мальчика в комнате валяются на полу и на матрасах, ходят из угла в угол. Третий мальчик - Семарь-Здрахарь стоит посреди кухни. Он варит винт.

Глаза моргают. Эти глаза принадлежат Шантору Червицу. Шантор Червиц сидит на полу на кухне прислонившись затылком к стене.

Семарь-Здрахарь – Башка не варит… Слушай если на два куба салюта мы берем три грамма…

Шантор Червиц – Возьми мою…

Семарь-Здрахарь берет фломастер и делает необходимые расчеты прямо на голом черепе Шантора Червица. Цифры мультиплицируются сами по себе.

Шумящая газовая горелка. Затемнение.

Крупно стрелки на часах показывают, что прошло два часа.

 

Та же картина. Но в кухне никого. Все персонажи в комнате. Семарь-Здрахарь поднимается. Он выходит из комнаты прямо через стену и склоняется над кухонным столом. На кухонном столе уже готовый продукт. Порывшись в ящике Семарь-Здрахарь достает пустой шприц и снабжает его иглой.

Все остальные, двигаясь как с завязанными глазами, также пытаются переместиться на кухню.

Навотно Стоечко ощупывая стены легко добирается до места и начинает наблюдать за процессом. Майя легко проходит сквозь стену, но возвращается назад желая прихватить свою драную шаль оставшуюся на матрасе. При второй попытке пройти сквозь стену она натыкается на непреодолимое препятствие. Сквозь стену проникает только рука. Рука вытягивается над столом и пытается поймать шприц. Семарь-Здрахарь отшатывается и бьет затылком любопытное лицо Навотно Стоечко. Навотно Стоечко вытирает кровь, хлынувшую из носа, а Семарь-Здрахарь бьет по пальцам Майи. Майя убирает руку, долбит по стене босой ногой. Нащупывает, не глядя, туфлю, бьет носком туфли в ту же стену, после чего присоединяется к компании, воспользовавшись коридором.

Безымянная герла поднимается последней и на четвереньках постепенно выпрямляясь и принимая горизонтальное положение следует за Майей.

Глаза Семаря-Здрахаря сверкают, он подбрасывает шприц. Компания замирает так, будто он подбросил к потолку хрустальную вазу. Все смотрят на шприц. В воздухе шприц разворачивается, на мгновение превращается вазу и медленно планирует обратно в руку Семаря-Здрахаря.

Крупно мигающие глаза Шантора Червица.

Голос за кадром:

«Ты жрешь свой кусок булки с колбасой, чтоб наполнить себя силой, которая складывается в жировые отложения, по которым можно производить раскопки твоей истории. Ты хаваешь винта, чтобы извлечь из себя свою силу. Понятно?»

Снайперский прицел. В прицеле шприц игла двигается к далекой вене. Каскадом неподвижные замершие в испуге и ожидании лица наркоманов.

Крупно исколотая измочаленная рука, покрытая натеками и фуфырями.

- Ой, бля-я-я... - Шипит Навотно Стоечко и угрожающе размахивает шприцем. - Уйдите на хуй, свет застите!..

 - Помочь? - Интересуется Семарь-Здрахарь. Он единственный кто остается рядом, остальные разбрелись по углам и старательно косят.

 - В пизду! - Верещит Навотно Стоечко - Надо будет - сам позову.

 Навотно Стоечко стягивает с себя рубаху.

 Тело Навотно Стоечко выглядит странно. Правая рука пятнистая, сине-желто-зеленого окраса. Тонкие белые полоски на местах старых уколов, у локтя красная блямба. Вся эта красота в коричневую крапинку. Левая рука похожа на правую, На ней следы какой-то инфекции. Торс Навотно Стоечко не так красив, на нем всего несколько синяков, ребер и волосков.

- Блядский Бог... - Бормочет Навотно Стоечко, ощупывая правой рукой левую. На теле сделаны зеркально какие-то расчеты фломастером.

Зрители не дышат.

- Ебаный Христос...

Навотно Стоечко начинает исследование левой руки. Он пыхтит, скрежещет оставшимися зубами, пускает горькие слюни... Его палец находится около кисти, он осторожно надавливает на кожу и под ней что-то трепыхается.

 Не отпуская найденное место Навотно Стоечко берет шприц, снаряженный самой тонкой иглой. Дыхание Навотно Стоечко становится тяжелым, он всаживает иглу в шприц. Крупно в шприц проникает кровь.

Шантор Червиц боязливо поворачивается к окну. Окно заволакивает красным. Трясет головой. За окном ветки.

 - Бля! Поймал!.. - Яростно шепчет Навотно Стоечко и давит на поршень...

 - БЛЯ!!! - Орет Навотно Стоечко. Игла прокалывает руку с другой стороны и выходит из локтя. Навотно Стоечко вырывает иглу зажмуривается, облизывает губы и колет еще раз. Осматривает локоть ничего. Безымянная герла показывает на него пальцем. Оказывается игла торчит уже изо лба у Навотно Стоечко. Он опять выдергивает иглу.

- Как больно-а-а!!! - Вопит он во всю глотку, размахивая шприцем.

Майя лениво идет в комнату подходит к окну и втягивает в шприц улицу которая была за окном. За окном белый лист. Майя ложится на пол. Улица, внутри шприца сдавливается под давлением поршня и окрасившись кровью уходит в вену.

На руке Навотно Стоечко растет кровяная капля. Навотно Стоечко слизывает ее и прижимает дырку пальцем.

 - Уй, бля-я-я... Пропорол... Блядский Бог, где Ты? Нету Тебя, бля!.. Ну почему я не могу по-человечески ширнуться? Помоги мне, Господи! У, бля!..

Навотно поворачивается и вдруг замечает что, вальяжно раскинувшись на маленькой табуретке сидит Семарь-Здрахарь со шприцем в руках. Навотно Стоечко наклоняется, чтобы рассмотреть шприц Крупно шприц с окрашенной кровью жидкостью.

Навотно Стоечко белеет от ярости:

 - Вперед меня?!.. – кричит он.

 - Да ты, сколько будешь казниться... - Оправдывается Семарь-Здрахарь, но раскаяния в его голосе не присутствует.

 - Ну и хуй с тобой, паскуда! - Отворачивается Навотно Стоечко и начинает поиски отсутствующей вены на своей руке. Закончив с рукой, он обследует свои ноги.

Крупно мигающие глаза. Шевелящиеся губы.

«Самое приятное - это наблюдать за попытками ширнуться того, кому ширнуться некуда, того, кому есть куда ширнуться. Мне, например. Но это скоро надоедает. Какого хуя я должен ждать три часа, чтобы вмазаться, пока не втюхается какой-то ублюдок? »

Струйка воды из-под крана. Семарь-Здрахарь моет свой шприц.

Шевелящиеся губы крупно:

«А, сам Шантор Червиц, ширнуться зашел, или так? Ширнуться» 

Общий вид квартиры. Все те же фигуры невероятным образом меняются местами. Кто-то повторяет в цикле одинаковое движение. Кто-то гладит матрас как женскую спину. Кто-то пытается включить телевизор. Телевизор включается, и он видит в нем свое собственное перевернутое лицо. Кто-то стоит на коленях и молится.

Только Навотно так и не может найти вены и уколоться. Он звереет на глазах, кряхтит, ругается. Иглы выскакивают в самых неожиданных местах, но результата нет.

Приблудная герла становится у стены и сползает вниз. Ее короткая юбка задирается и становится видно дырявые, но достаточно чистые трусы. Трусы почти нечего не скрывают, потому что надеты криво.

 - Я - преступная мать... - Горестно говорит безымянная герла, и добавляет. - Ширните меня...

Семарь-Здрахарь, смотрит с добрым пониманием. Подходит к безымянной герле и затягивает на руке ее жгут. На мгновение жгут оказывается на шее душит, но секунду спустя на физиономии Семарь-Здрахарь, а потом и на физиономии герлы расцветает нежная счастливая улыбка.

Крупно вздрагивающие веки, спазм. За веками расползается красная лужа.

Глаза открываются, и Семарь-Здрахарь повторным движением колет безымянную герлу. Она на мгновение замирает, а затем ее впалая грудь издает сдавленный возглас восторга.

- Как? - Любопытствует Семарь-Здрахарь.

- Хорошо. - Понуро выдавливает из себя девица и начинает плакать.

- Точно хорошо? – Спрашивает Шантор Червиц.

Но герла как будто ничего не слышит, она мотает головой, разбрызгивая слезы, и тихонечко стонет.

 - Блядский Бог! Что ж я маленьким не сдох?! – констатирует Семарь Здрахарь.

 - Я - преступная дочь... - Говорит вдруг герла и внезапно стягивает с себя юбку вместе с трусами. - Ебите меня... Я - преступница... – она поворачивается как волчок, пытаясь найти взглядом хоть какую-то опору.

- Заморочка! – подытоживает Навотно.

- Заморочка – кивает Здрахарь.

- Ну, ебите меня... - Жалобно просит безымянная герла. - Я - преступница, меня надо ебать!.. Или хотите, я у вас отсосу?.. Я никогда не сосала... Но, если надо... Я преступница, я буду стараться!..

 Она шмыгает носом, все по очереди отрицательно качают головами. Майя в своей ванне выпускает пузырь. Навотно делает еще одну попытку уколоться. На этот раз игла выскакивает из штанов на самом интересном месте, и он стряхивает ее как прилипшую веточку.

- Попозже... – вдруг улыбается Семарь-Здрахарь.

- Вы мной брезгуете? – спрашивает безымянная герла - Да? - Выщипанные брови поднимаются домиком, а нижняя губа отвисает. - Да, вы брезгуете! Я ведь преступница! Преступница!

 Я сама собой брезгую! Вы не понимаете! Вы - нормальные люди, а я - наркоманка и преступница!

Шантор Червиц, порывшись в пакетике со шприцами, находит двадцатикубовый шприц и кидает его безымянной герле. Она хватает его не лету, облизывает и вдруг ловким движением засовывает его себе между ног.

 - Я преступница... Вы не будете меня ебать, вы брезгуете!..

Все находящиеся в комнате принимают положение задумчивых кино зрителей и кинокритиков все как спорный фильм смотрят как безымянная герла занимается онанизмом при помощи шприца.

«А здесь я не выдержал и сделал ошибку»:

 - А с чего ты это взяла, что ты преступница? – спросил Шантор Червиц.

Безымянная герла встрепенулась. Она посмотрела на Шантора Червица так, словно тот сказал нечто, переворачивающее жизнь. Выдал какую-то гениально сформулированную истину. Безымянная герла замерла, потом, встав на четвереньки, не вынимая шприц из интимного места, она резво заковыляла к Шантору Червицу и обняла его за колени.

 - Я - преступная дочь. - Сказала безымянная герла, смотря на Шантора Червица снизу вверх, - Моя мама знает, что я наркоманка. Она страдает...

 Я - преступная жена. Два месяца назад я ушла от своего мужа. Три дня назад я к нему вернулась. А вчера я от него опять ушла.

 Я - преступная мать! Я бросила свою дочку, и теперь она у мамы. Я ее люблю...

 Я - преступная дочь, - Начала безымянная герла по второму кругу, - Я бросила свою трехлетнюю дочку на шею мамы, я о ней забыла, она так меня любит, а я сижу тут, а вы мною брезгуете. Ну, пожалуйста, выебите меня, я - преступница! Тебя как зовут?

 - Шантор Червиц...

 - Давай я у тебя отсосу? - Умоляюще хлюпает безымянная герла. - Я преступница, я должна...

 - Прямо здесь? - Шантор Червиц осматривается и натыкается на ухмылку, Семарь-Здрахарь кивает и подмигивает.

 - Мне по хую! - Говорит безымянная герла и еще сильнее обхватывает колени Шантора Червица. - Пусть все смотрят, пусть все знают, что я преступная мать!

Зоя смотрит стеклянными глазами на безымянную герлу и выходит. Слышно как включается вода в ванной. Плеск и стоны.

 - БЛЯ!!! Ну, был же контроль!!! Что ты делаешь, сука??!! Блядский Христос, нет Тебя, Господи! Ебал я тебя! Ну, помоги же Ты мне, ебаный Твой рот! - Верещит Навотно Стоечко.

В комнату входит Зоя полуголая в мокрой майке.

Безымянная герла вытаскивает из штанов член Шантора Червица и заглатывает его. В перевернутом телевизоре картинка повторяется.

Навотно делает еще одну попытку уколоться. Но теперь он не может найти откуда выскочила игла. Игла находится на телеэкране Навотно трясет телевизор.

Безымянная герла с видом самопожертвования занимается членом Шантора Червица. 

 Зоя замирает на полушаге. Навотно трясет телевизор. Семарь-Здрахарь нюхает пустой шприц достает салфетку и начинает его протирать. Безымянная герла, продолжая свое занятие, вперемешку опять начинает говорить.

- Я - прештупфная мфать! Я - пврештвупфная дофь! Я - пврештвупфная фена!..

 Подозрительно глядя на торчащий между ног у безымянной герлы шприц, Зоя делает Семарь-Здрахарь условный жест. Она оттопыривает большой палец и трет им руку, мол, вмажь меня. Семарь-Здрахарь наполняет шприц, и они уходят в кухню

- Я - пврештвупфная мфать!

- Бля, ну помогите кто-нибудь, бляди! - Кричит Навотно Стоечко, делая следующую попытку. - Семарь! Шантор! Кто-нибудь, бля!

Быстро сменяющиеся кадры:

В кухне Семарь-Здрахарь колет Зою. Странная сексуальная сцена с использованием жгута на шее.

Попытки уколоться Навотно Стоечко.

Вспыхивающая и гаснущая газовая горелка.

Шантор Червиц пытается уколоться. Он отталкивает безымянную герлу, но та присасывается опять. Шантор Червиц кончает и одновременно с тем колется. С бешеным тиканьем и скрежетом часовая стрелка на будильнике прокручивается назад.

Крупно веки. Глаза открываются. Шантор Червиц осматривается. Он сидит на табуретке на кухне в спущенных штанах. Вокруг никого. Не надевая штанов он поднимается и, попробовав стену на ощупь и убедившись что насквозь не пройти тащится по коридору. Заглядывает в туалет. Никого только в красной воде в унитазе плавает удавка.

В комнате обнаруживается Навотно Стоечко Он абсолютно голый сидит на матрасе, а к стене прислонено большое зеркало, отражающее жопу Навотно Стоечко.

 - Я и в ноги, и в живот, и в хуй... - Жалобно стонет Навотно Стоечко. - В его руке десятикубовый шприц с метровой иглой, шприц алеет от крови. - Поможешь?

 - Как? – спрашивает подтягивая штаны Шантор Червиц.

 - Подержи зеркало. – Просит Навотно Стоечко

 - Зачем? – спрашивает Шантор Червиц

 - В спину вмажусь. – Объясняет Навотно Стоечко. - Ну, давай, бля! Скорей!

Шантор Червиц неуверенно двигает зеркало примиряясь. Навотно Стоечко, молчит, но как только игла приближается к коже, начинается старое ворчание:

 - Бля... Ну на хуя столько контроля? Блядский Бог... Нет Тебя, падлы! Поможешь ли Ты мне, ебаный Христос!?

«Я не вижу ни хуя. Как он разглядел веняк у себя на спине, непонятно.

Навотно Стоечко замирает, не доверяя своей удаче. Навотно Стоечко мягко жмет на поршень.

«О, ширка! Непостижимая, как круглый квадрат. Вот она, жидкость, в баяне. А вот она исчезает. Вот она была снаружи. А вот она внутри! И приход!..»

 - Бля... - Стонет Навотно Стоечко, - Нету ни хуя!.. Нету прихода!.. Шантор, добери мне двушку!

Роясь в коробке со шприцами Шантор вдруг замечает, что рядом с ним на коленях опять стоит безымянная герла она пытается опять овладеть его членом.

- Давай, давай! - Кричит Навотно - Давай!.

Шантор Червиц колется. На этот раз удачно. Челюсть Навотно отвисает.

- Ух! Ух! Ух! У-у-у-у-у... – хрипит Навотно, - Звуки замирают и слышится только натужное дыхание.

 Пока Шантор наблюдал за Навотно безымянная герла опять присосалась к нему между ног.

 - Да отъебись ты! – хрипит Шантор и бьете герлу . Герла валится на пол и начинает рыдать:

 - Вы все мной брезгуете!..

 - Я вот чего придумал... - Говорит вдруг Навотно Стоечко. После вмазки у него совершенно поменялся голос. - Какого хуя нас, торчков, все стремают? Если так разобраться, торчки-то абсолютно все! Чай пьешь - наркоман. Куришь - тоже наркоман! У нас весь мир - одни наркоманы!

Меняющиеся картинки. Человек затягивается сигаретой. Человек делает глоток чая.

- А я стану президентом! – говорит Навотно - И введу принудительную наркотизацию населения.

Коротенькая картинка: кремлевский кабинет за столом Навотно ставит подпись под документом.

- Чувак чапает, а к нему полис:

Картинка синее небо яркое солнце к наркоману подходит милиционер:

 - Чем сегодня ширялись? – спрашивает милиционер - А ну-ка покажите дырки!

 - А нет дырок – отвечает наркоман.

Картинка: чувака заводят в кафельный бокс.

Голос за кадром:

- В ментовку, на анализ крови. Есть наркотики - отпускают. А нет - выбирай! Вот марфуша, вот герасим, вот фен, вот винт, вот кока. Ширяйся, братец. Вот тебе баян одноразовый. А не умеешь ширяться - на первый раз тебя мент вмажет, а потом - изволь на курсы Или колеса глотай, но так, чтобы мы видели!. Там тебя научат и ширяться, и разбираться в наркотиках...

Картинка улыбчивый милиционер делает неумелому наркоману укол. Женщина с лицом манекенщицы подает на ладони таблетку.

Мечтательное лицо Навотно.

 - А в драгах!.. Хочешь чистяка? Пожалуйста! Хочешь сам сварить? Вот тебе комплект из соломы с ангидридом, эфедрин с компонентами, что душа пожелает!

Лица остальных наркоманов по очереди. В лицах восторг и интерес.

 - А лениво в драгу на ломках, скорую помощь можно вызвать.

Картинка летящая на полной скорости машина скрой помощи.

- Они тебя и втрескают, и веняки подлечат. Она так и будет называться - "скорая наркотическая помощь".

Надпись на скорой скорая наркотическая помощь

- Зарплату будут наркотиками выдавать. Из расчета: сколько надо - столько получишь! А для безработных - общественные "Широчные".

Надпись над дорогой пивной ШИРОЧНАЯ

 Заходишь, ширяешься, там комнаты для прихода. Только больше десяти минут зависать нельзя. Очередь.

 - И никакого стрема! – вдруг добавляет мечтательно Шантор. - Все вмазанные, тащатся, кайфуют.

 - А глюки захотел, тоже пожалуйста. – включается Здрахарь - "Глюкаличные" откроют.

 А я - президент... – кричит Навотно - И тоже весь день под кайфом...

 Эй, ты, герла. Иди сюда. Отсоси-ка...

-----------------------------------------------------------

 

Все уплывает в красное затемнение.

Стрелка будильника со скрежетом ползет назад. Картинка возникает из красного

--------------------------------------------------------------------

Та же квартира, но по всей видимости на несколько месяцев или лет раньше. Телевизор стоит нормально на тумбочке. На телевизоре семь костяных слоников. Половину комнаты занимает кровать. Постельного белья нет. Цветные одеяла, верхняя одежда все вперемешку. На кровати сидит Голый Шантор рядом с ним Вика.

- Кольни! – просит Вика.

- Кольнуть? – спрашивает Шантор. Вика кивает.

Коротко отпущенный жгут, босые ноги, шлепающие по полу. В видик под телевизором вставляется кассета. Один из слоников на телевизоре наклоняется, пытаясь заглянуть в экран.

В телевизоре крутится немецкая порнуха.

Показывающий в телевизор палец.

- Во примитив! Козлы…

Вика и Шантор меняют позиции, посматривая на экран. В коротких интервалах укол. Их секс пародирует чей-то на экране. Когда на экране групповуха их также много. То они двуликий Янус, то пирамида. За окном падает снег. Снег падает все быстрее. За окном проносятся трамваи. Трамваи проносятся с бешеной скоростью. После укола снег начинает падать вверх. Слоники на телевизоре один за другим стыдливо отворачиваются.

 Неподвижная картинка сверху двое лежат на кровати. Голос за кадром:

«Симулировав пару оргазмов, ты, наконец, кончаешь по-настоящему, не понимая, переняла ли Вика Самореззз твою практику, или она в натуре обкончалась до дрожи в коленках».

Вика поднимается идет в ванную. В телевизоре крутится порнуха превращаясь за счет изменения цвета и формы в абстракцию.

Плескаясь в ванной Вика, заглушает бульканьем и фырками стоны в телевизоре. Кассета заканчивается.

Палец нажимает на дистанционнике перемотку.

Палец бьет по пульту. На экране скачут серые круги и кляксы. Все передачи окончились. На экране видно одно лишь мелькание серых точек, сопровождаемое невнятным противным шумом. Кружение снега за окном. Укол. Мелькание точек. Фырканье Вики.

Крупно задумчивое лицо Шантора.

«Телесигнал передается электромагнитными волнами, а сам ты тоже излучаешь в этом диапазоне. Получается, что можно научиться передавать на экран изображения, которые возникают у тебя в голове.

Это заморочка? А если нет! А если потренироваться… Без тренировки ясный хуй не выйдет… А если представить, что я телебашня…»

Слоники на телевизоре двигают ногами и хоботами. Один из слоников падает на пол и разбивается, но тут же склеивается из частей и задирает вверх хобот.

Крутящиеся рябящие точки на экране. Глаза Шантора, в них отражаются точки. Телевизор, в нем отражаются глаза Шантора. Снег за окном замирает и начинает падать и подниматься с неестественной частотой.

«Хорошо…Хорошо… Хорошо… Я телебашня… Я транслятор… Я транслирую… Теперь нужно упорядочить это броуновское движение… Упорядочить… Собрать в узел…»

Вика выбирается из ванны. Точки на экране выстраиваются в диагональ. Диагональ пробирает искрой из угла в угол экрана. Вика вытирается. Диагональ взрывается желтой вспышкой. Все в комнате становится желтым. Потом черно-белым. Потом цвета возвращаются. На миг на экране появляется теневое отображение Вики.

Вика входит в комнату. Шантор сидит на кровати совершенно неподвижный, уставившись в телевизор.

- Ты чего? – спрашивает шепотом Вика.

Она трясет Шантора за плечо.

- Ты что обширялся совсем, пока я подмывалась?

- Ты это видишь? – тихим шепотом, опасаясь спугнуть зыбкое изображение, спрашивает Шантор.

Вика смотрит на экран.

- Вижу, – не совсем уверено говорит она. – Только я что-то плохо вижу. Ширни меня, а?

- Позже… Не мешай…

- А что там?

- Я проецирую на экран свои мысли.

- Ну, тогда понятно.

- Следи… Но присоединишься по моей команде, пока не скажу и не пытайся.

На экране возникают элементарные фигуры. Круг квадрат многоугольник.

Вика садится на кровать, и пальцы ее нашаривают член Шантора. Он скидывает рукой ее руку. Рука возвращается обратно, и он уже не скидывает.

- Ну как там? – шепотом спрашивает Вика.

- Все надо делать постепенно, переходя от простого к сложному, - говорит Шантор - управляя электронными точками, я заставляю их выстраиваться в геометрические фигуры. И они появляются… Они живые…

- А что теперь?

- Круг. - На экране возникает серое кольцо.

- Ага. - Соглашается девушка. - А что теперь? – рука ее терзающая член Шантора, становится более настойчива.

На экране возник косой крест, он трансформировался в четыре кружка по краям экрана, вот они распались и образовалась широкая диагональ, которая, рассыпавшись, создала три вертикальные линии, а они смешались и возникло яркое и четкое изображение символа Инь и Янь.

 - Ух, ты!.. - Восхищенно шепчет Вика Самореззз, продолжая сексуальные поползновения: она завладела рукой Шантора и положила ее себе между ног, сильно сжав при этом колени так, что для высвобождения руки ему бы пришлось затратить некоторые усилия.

Но Шантор не реагирует, смотрит стеклянными глазами в пустой телевизор.

- Подготовительный период заканчивается, – шепчет Шантор. – Я начинаю сознательное управление электронными точками. Сейчас я должен вспомнить состояние при котором возникал крест и его вызвать.

В пустой ванной комнате вытекает последняя вода, и ванна заполняется серыми экранными точками. Снег за окном превращается в экранные точки.

Крест на экране возникает фрагментами. Но через минуту он точный и ровный.

Крест на экране изгибается и превращается в два человеческих силуэта. Силуэты становятся все яснее.

Крупно глаза Шантора. Глаза мигают от ужаса.

 

Изображение увеличивается и заполняет весь экран. Та же комната. Но мебель совсем другая. Кровати нет. В креслах перед телевизором сидят двое: Вика и Шантор. Судя по лицам и тому и другому уже под восемьдесят. На телевизоре стоит только один слоник, но он большой. На телеэкране диктор.

Диктор – Стоит ли говорить, что через год наркоман практически лишается печени, через два к печени прибавляются испорченные почки, а через три и сердце… Список болезней можно продолжать бесконечно. Нет болезни не поражающей наркомана. Это с одной стороны, но с другой стороны и человека, не употребляющего наркотики также может поразить любая болезнь…

Вика:

– Что за херня? – смотрит на Шантора. - Глюки?

Шантор смотрит на Вику он протягивает руку и прикасается к ее щеке.

- Пропаганда включилась.

- А по-моему любая пропаганда - это глюки!

Шантор ощупывает подлокотники кресла. Потом встает, проходит несколько шагов, наклоняется, подбирает газету, разворачивает. Роняет ее.

- Что – спрашивает Вика.

- Московский Комсомолец за две тысячи восемьдесят девятый год… - упавшим голосом говорит он – Это получается, что мне уже сто четырнадцать лет.

Вика вскакивая.

- Это все ты… Ты… Зачем ты телевизору свои мысли внушал? – и вдруг повалившись в кресло. - А Вмажь меня, Шантор, может обратно родимся заново… Вмажь…

Шприц. Рука. Глаза. Женские глаза.

Снег несущейся вверх превращается в серые телевизионные точки.

 

Вид комнаты сверху. Шантор лежит вдоль кровати, Вика сидит на нем.

«Мерзкое видение пропало. Растворилось как кислота в горячей воде. И тут я заметил, что происходит, но я ничего не сделал… Я не ударил ее и не оттолкнул… Пусть продолжает свое занятие, Ее занятие не мешало мне создавать все более и более сложные изображения…»

 Экран телевизора заполнили разнообразные фигуры, вращающиеся треугольники, квадраты, плавно переходящие в ромбы, вытягивающиеся в одну линию, которая потом закручивается спиралью, чтобы создать впечатление воронки, уходящей внутрь телевизора.

На экране появляется рисунок человеческой руки. Рука сжимается в кулак. Кулак превращается в скрученное женское тело, висящее среди звезд. К телу приближается гигантский шприц и колет его.

Кричащий рот Вики.

Губы Шантора.

- Ты, мне нужна… хрипит он – Ты мне нужна как непредвзятый свидетель, - Я понимаю, понимаю… Пока ты не удовлетворишь свои половые инстинкты, от тебя никакого толку… Ты мне не нужна, пока не удовлетворишь…

- Смотри! – Вика показывает пальцем на телевизор – Что это? Смотри, какое оно красивое…

Шантор отталкивает ее, прикрывается одеялом, смотрит на телевизор. На экране только дрожание серых точек.

- А что ты видишь? – спрашивает Шантор.

- Звезду.

- Точно, я хотел звезду!

Шантор напрягшись смотрит, но на экране пусто. Он ложится на спину и закрывает глаза.

«Ну, понятно… человек гораздо более приспособленный приемник телепатических импульсов, нежели какая-то сраная железяка, пусть и нашпигованная заграничной электроникой, а значит, Вика Самореззз, наебавшись со мной, пропиталась моими эманациями и теперь они ей близки, и она, следовательно, запросто может воспринимать мои мысли, а мне бы крайне не хотелось, чтобы она узнала, что я думаю о ней, ее пизде, да и всей ситуации в целом» .

 

Экран мигает белым. На экране появляется кабинет следователя.

Следователь - Шантор, но он длинноволосый и курит травку – Шантор у нас есть информация, что вы не курите травку? Не говоря уже о том, что вы не кололись винтом больше двух месяцев? 

Шантор – Я не кололся два месяца?

Следователь – А также, у нас есть информация, что вы живете с одной женщиной. Нехорошо, нехорошо. Да и в законе по этому поводу все ясно прописано. Человек более месяца не коловший себя винтом попадает под статью 999-бис и приговаривается к двум годам строгого заключения без права на ванну и туалет. А также человек живущий с одной женщиной приговаривается к трем неделям на соли и уксусе, что по совокупности с первым дает нам чистый смертный приговор.

 

Шантор вскакивая – Я курю… Я колюсь каждые три часа. Я трахаюсь! трахаюсь со всем, что движется, и со всем, что не движется…

Следователь – Приговор привести в исполнение немедленно.

Шантор вставая на колени – Ну уколите… Уколите меня… Уколите…

 

Улыбающаяся физиономия Вики. Общий план сверху. Вика колет Шантора

Ублаготворенное лицо Шантора. С краешка губ течет слюна.

На экране телевизора Шантор одетый в сапоги бьет в интимное место ратопырившуюся под его ногами Вику. Вика кричит.

По улице проносится, роняя искры, бешеный трамвай.

Следующее изображение тоже содержит двоих, но теперь уже Вика Самореззз запихивает Шантора целиком в свою пиздищу.

 

 «Но это же не моя, а ее мысль и, согласно Фрейду, она означает, что Вика Самореззз испытывает ко мне материнские чувства, и это значит, что отвязаться от нее будет достаточно сложно, если не внушить ей неких противоположных тенденций».

Шантор лежит неподвижно и Вика очень осторожно, опасаясь затрещины овладевает его членом и начинает сосать. На экране распускаются яркие цветы.

Губы Шантора шевельнулись

– Ссать хочу!

Вика – А по-моему с мочой выделяется непереработанный организмом винт. Мне пора бы добавить.

Шантор – Не дам я тебе винта! И не рассчитывай! Жалко мне винта тратить на такую глупиздь.

Вика перемеживая слова с приставанием

– Я не дура. Я все понимаю, я понимаю что, я разглядела в телевизоре. Я думаю так: она тебя любит, и ты ее тоже любишь, причем она об этом знает, а ты об этом даже не догадываешься, а если и догадываешься, то ты так дорожишь своей неприкаянностью, что не принимаешь во внимание явные подсознательные импульсы, которые говорят тебе то же самое; поэтому, несмотря на все твои выебоны, хамство и похуизм, она продолжает тебя любить и согласна терпеть от тебя вышеозначенные выебоны, хамство и похуизм до тех пор пока до тебя не дойдет окончательно вся прелесть ваших отношений, как двух любящих сердец. – выдыхает воздух после скороговорки – Ты понял?

Шантор:

 – Давай попробуем вместе ему внушить… Вместе… Наши мысли смешаются, и тогда будет все правильно… Давай…Ты только хуй мой не мучай больше. Обрати внимание, что я кончил давно.

Средний план оба сидят перед телевизором и напряженно смотрят на дрожащие точки.

Шантор – Ну что у тебя.

Вика – У меня ничего, а у тебя?

Шантор – Пусто…

Вика – А может у него антенна погнулась?

Шантор – Дура, антенна не гнется. Скорее уж трубка села… Впрочем, я в электронике слабо волоку.

Вика – Я тоже не очень в электронике. – И вдруг глаза ее расширяются от напряжения.

 

Все та же улица вид сверху. Метет снег внизу на рельсах сидят два голых человека. Снег закручивается спиралью и становится красным.

- Ты видишь? – Спрашивает Вика

- Да! – отвечает Шантор, Но даже если мы с тобой видим одно и то же, все равно каждый из нас видит свою собственную картинку.

Вика – Дай скажу…

Шантор – Не говори… Помолчи, и я тебя вмажу!

Вика - я буду покорной, как рабыня, я буду исполнять любые твои прихоти. Хочешь?

 Лицо Червица принимает задумчивое выражение. Он чешет затылок.

- Ну так, слушай. Приведи ко мне сейчас шестнадцатилетнюю целку и заставь ее отдаться.

Вика Самореззз вскакивает, ползет на четвереньках, вытаскивает из-под кровати телефон набирает номер. Крупно пальцы на диске.

На экране телевизора появляется девица, входящая в квартиру. Девица раздевается и сразу к кровати, на которой сидит Шантор.

 

В комнате пусто. Шантор оборачивается: ни Вики, ни девственницы.

На экране телевизора

Доброе утро товарищи. В Москве шесть часов одна минута утра. В шесть пятнадцать новости, а сейчас поговорим о пользе наркомании.

 «И ты воспринимаешь это как знак, что ты обманул сам себя...»

 

Все уходит в красное потом в темноту.

 

 

Из темноты появляются женские часики. Стрелочка на часиках с огромной скоростью бежит вперед. Стрелочка замирает. Чуть подает назад, и опять побежала.

Другая квартира, но отличается она от предыдущей лишь количеством комнат. Комнат попеременно то две, то три. В ванной висят непонятного назначения древние инструкции, а в туалете на полу рассыпаны спички.

В комнате трое Навотно Стоечко, Семарь Здрахарь и Майя Камуфляжжж.

- "Ах, господа, как хочется ебаться, среди березок средней полосы..." - Пропел срывающимся козлетоном Навотно Стоечко, оглядел присутствующих и добавил: - Под крышей тоже не хуево...

Семарь Здрахарь закивал соглашаясь, Майя Камуфляжжж была полностью поглощена созерцанием шприца, которым Навотно Стоечко выбирал свежесваренный винт, и мотала головой лишь следуя собственной мысли

"Скоро ширнусь... Скоро… Скоро ширнусь…»

- Восемь квадратов. – сказал Навотно Стоечко - тебе сколько?

 - Как обычно. Но... – сказал Здрахарь.

- Мне двушку! - Перебила очнувшаяся от транса Майя Камуфляжжж. - И разбодяжить наполовину.

- Так ты хочешь сказать, что "ширяться" и "ебаться" - синонимы? – делая укол Навотно Стоечко сказал Здрахарь и поежился, словно от порыва холодного ветра.

 - И то и другое делается для получения удовольствия... – сообщил Навотно Стоечко. - Я, вот, после вмазки часто стихи пишу. Работа. Или уборкой, на вот настоечку, занимаюсь, баяны мою. Тоже работа.

- Ты еще кришнаитов вспомни, которые ебутся только для детопроизводства.  – возразил Здрахарь - Для них ебля тоже работа. 

- А мытье баянов и стишки-картинки - это заморочки. – возразил Стоечко. - Ты на них кайфуешь. Как на бабе.

- Нет. Почему? По-разному... – почему-то обиделся Здрахарь

Квартира общим планом в разрезе все трое колются и как сомнамбулы пересекают ее по вертикали и по диагонали, проходят стены и втыкаются в невидимые препятствия. Ходят по потолку и по стенам. Как эхо повторяется последняя реплика:

- Нет. Почему? По-разному...

«Но на это, как водится, никто не обратил ни малейшего внимания, кроме меня конечно, но такая уж у меня задача, да и не было меня там...»

Все пространство заполняется красным туманом, крупно шприц с каплей крови внутри.

- Кайфы-то кайфы, - сказал счастливым голосом Здрахарь - Но скажи, разве можно сравнить ширку с бабой?

 - Сравнить? - Удивился только втыкающий иглу в вену Стоечко. - Зачем сравнивать? Это же совсем разные вещи!.. Вот совместить... – и уже расплываясь от счастья добавил - И кончить на приходе... – он вынул иглу из руки - Таком как сейчас... - И повалился на пол как подкошенный.

Майя Камуфляжжж ткнула пальцем Здрахаря:

- Ширни!..

Здрахарь моментально сделал укол. Майя несколько секунд постояла в позе статуи потом развернулась, сделала несколько шагов и заперлась в туалете.

Здрахарь тихо проговорил:

 - А ведь это заебатая идея...

 - Какая? - Спросил не открывая глаз Навотно Стоечко

 - Токмо как? - Продолжил беседу с самим собой Здрахарь, и был очень удивлен, когда ему ответили снаружи:

 - Чего как?

 Глаза Навотно Стоечко открылись, и в них отразились перевернутые глаза Здрахаря. - Да я все про совмещение кайфов... – сказал Блим.

- А хуй ли тут думать? Винт есть, баба тоже. - Навотно Стоечко приподнялся на локте и хитро смотрел сияющими от винта глазами на Здрахаря. Тот зажмурился и наморщил нос, в который шибанул вдруг сладковатый винтовой запах.

 - Я про техническую сторону дела. – возразил Здрахарь. - Положим, я ебу. Мы же дергаемся. Как в веняк попасть?

Здрахарь сделал себе укол, подошел и постучал в дверь туалета.

 - Я приходуюсь... - Томно ответствовала Майя Камуфляжжж. - А ты можешь и в раковину...

- Я срать хочу! - пронформировал Здрахарь. - Вылезай! Сколько можно приходоваться?!

 - Ты что, потерпеть не можешь?

 - У меня понос! - Рявкнул Здрахарь и изо всех сил тряхнул дверь.

Хлипкая щеколда не выдержала напора, дверь распахнулась, и стало понятно почему Майя Камуфляжжж не желала выходить: она была голой.

 - Дрочишь??!! - Яростно вскричал Здрахарь. - А этого ты не хочешь?! Он вытащил из штанов и показал свой член и воткнул его в рот девушки.

Крупно затылок. Потом часть изможденного лица. Навотно Стоечко, с непонятной угрюмостью во взоре, смотрел в окно. За окном ничего интересного не было. Там улица потеряла цвета и стала похожа на кривой рисунок.

«Всегда одна и та же улица за окном… Одна и та же… Во всех городах во всех странах… Всегда одна и та же улица за окном…»

Здрахарь вытащив из туалета Майю придавил ее своим телом прямо на полу.

Майя сучила ногами, хватала Здрахаря за волосы, кричала

- Дас ист фантастиш! Что ты делаешь, ублюдок, больно же! Фак ми, дали! Я тебе яйца оторву! Сильнее, сильнее! О-о-о! У-у-у! Э-э-э! Ы-ы-ы! А-а-а-а-а-а!!"

Крупно напряженное лицо Здрахаря.

 «Вот оно!»

- Давай! - Крикнул Здрахарь. - Я скоро! - И вытянул вбок руку.

Навотно Стоечко, мгновенно утратил всю грусть он подскочил к Здрахарю, не перетягивая, уколол его в кисть. Как только введение наркотика закончилось и игла покинула вену, Майя Камуфляжжж воспользовалась моментом и выскользнула из-под Здрахаря.

- Ебаный в рот! - Закричал Здрахарь, переворачиваясь на спину - Хуй ли ты творишь!?

 В ответ Майя Камуфляжжж нагнулась, укусила Здрахаря и скрылась в ванной.

 - Удалось? - Полюбопытствовал Навотно Стоечко, поигрывая шприцем.

 - Хуй там... - Погрозил кулаком Здрахарь в сторону ванной. - Вот ведь сука, с хуя сорвалась! Да и ты рано ширять начал.

Навотно Стоечко хмуро сказал:

 - Сам попросил "давай".

 - Бля, секунды не хватило, чтобы кончить!.. - Продолжал возмущаться Здрахарь. - Все эта пизда обломала!

 - А может уговорить ее? - Предложил Навотно Стоечко.

 - Хуй ты ее уболтаешь теперь... - Почесал Здрахарь укушенное место. И внезапно добавил: - Да и винта мало осталось...

- Хуйня, по квадрату на брата для прихода хватит.

- А ебаться как? Не стоит ведь. - Подергал свой увядший хуй Здрахарь.

- А ты подрочи...

- Тогда за хуем нам баба? - Дернул плечами Здрахарь. - Суть-то в том, чтобы в пизду кончить, а не в сухую.

 - Да-а... - Согласился Навотно Стоечко и хрипло чихнул, - Пизды без бабы не бывает.

- Вырвать с корнем! - Рявкнул Здрахарь и стукнул кулаком по стене. - Ножовка есть?

Здрахарь приносит ящики с инструментами, откуда достает молоток и пилу. Он принимает позу фемиды в одной руке молоток в другой пила. На мгновение он даже превращается в весы правосудия. Молоток перетягивает.

- Введите осужденного, – с пафосом говорит он.

- Осужденную! Поправляет Стоечко.

- Один хуй, осужденный или осужденная. Тощи сюда эту пезду!

Червиц взял молоток и попробовал его на остроту пальцем как сомнительную иглу.

Блим сам отправился в ванную. В ванне нежится Майя Камуфляж.

 - Чего надо, ебарь хуев? - Ласково спрашивает она. - Опять похоть взыграла?

- Не пизди! - Рявкнул Здрахарь. - Отдавай свою пизду!

 - Хуй тебе, а не пизду! - Майя Камуфляжжж хлопнула обеими руками по воде и окатила Здрахаря!

- Так? – завопил Нет, чтоб нормально ебстись, ты свою манду только для дрочки используешь!! Так расставайся же с ней!!!

Он ухватил Майю Камуфляжжж за брыкающуюся ногу и выволок из ванной. Ее жопа мокро шмякнулась о кафельный пол.

В комнате действуя быстро и слаженно девушку прибили гвоздями к стене. Два гвоздя в две ладони. Один гвоздь прихватил две скрещенные ноги.

- Последний раз спрашиваю: отдашь добровольно? - Здрахарь покачал пилой у носа Майи Камуфляжжж.

- Хуесос пидерастический! Залупа говенная! Мудозвон охуевший! - завела Майя. – Мочи меня! Я тогда точно вернусь! Вернусь и тебе не дам! – она показала язык. - И вдруг жалобным голосом попросила. - Вмажьте меня ребята… Пожалуйста… Перед смертью… На кресте вмажьте…

- Не согласна? - Спросил Здрахарь у Навотно Стоечко.

- Не согласна. - Подтвердил Навотно Стоечко.

- Лишаем?

- Лишаем.

Крупно жидкость внутри шприца окрашивается кровью. Стрелочки на женских часиках побежали вперед и закрутились в прозрачный круг. Крупно лицо девицы. Девица истошно визжит.

Крупно лицо Здрахаря – Ты на хрена ж ей ноги отпилил? Пизду выпилить надо! Хуй ли тебе ноги без пизды, толку то.

Общий план мужики стоят в задумчивости рядом с прибитой к стене девицей. А по комнате подпрыгивая расхаживают две голые ноги.

- Ладно, пизду извлекать будем! – сказал Стоечко.

Лицо девицы становится любопытным, она смотрит вниз и вдруг опять начинает орать.

- Зажми мне уши! – сказал Здрахарь – Не могу!

Комната переворачивается, потом возвращается в исходное положение.

Оба мужика сидят на полу. По комнате и кухне также разгуливают две ноги. У прибитой к стене девицы теперь остались только руки и голова и грудь.

Нижняя часть туловища стоит совершенно отдельно перед задумавшимися мужиками. При том девица продолжает орать.

- Чего теперь-то с ней делать? – спрашивает Блим - Под такие вопли не подрочишь... То есть, не поебешься...

- А, онанисты, проклятые! У честных девушек пизды воруете! - орет Камуфляжжж.

- Давай ее обратно в ванну. Пусть мокнет и охлаждается. - Выдал очередную идею Навотно Стоечко. – Ноги только поймать надо. Давай ширнемся еще разок и поймаем?

Части тела брошенные в ванну не смогли из нее выбраться. Заперев девушку снаружи, они вернулись в комнату.

- Кто первый? - Грозно спросил Здрахарь, явно намереваясь им и быть.

- "Хуй, ты мой упавший, Хуй заиндевелый, Что стоишь, кача-а-ая  Головой несмелой?.." - Напевал Здрахарь, пытаясь вызвать у себя эрекцию.

Шприц с кровью. По нарисованной улице проходят на встречу друг другу почему-то только одни ноги.

Навотно стоит у окна, Здрахарь сидит перед стоящей на полу частью тела.

 - Бесполезняк!.. – говорит Здрахарь. - Не встает, хоть тресни!

- А если его пососать...- Медленно процедил Навотно Стоечко и не закончил фразу.

 - Ты гений! - Вскочил Здрахарь и попытался обнять Навотно Стоечко, тот неуклюже попытался отстраниться, но все равно оказался в суровых мужских объятиях. - Я ей голову отрежу!

Скрывшись на минуту в ванной Здрахарь торжественно внес в комнату голову девушки. С ее волос стекала вода, голова яростно вращала глазами и щелкала челюстью.

 - Я чего боюсь, - Сказал Здрахарь, опасливо держа раскачивающуюся на волосах голову Майи Камуфляжжж, - Что она опять начнет пиздить без дела...

 - Э-э-э, - Ухмыльнулся Навотно Стоечко, - Это только в ужастиках отрезанные головы вякают. Прикинь-ка сам, как она может говорить, если у нее легких нет?

 Отрезанная голова Майи Камуфляжжж щелкнула челюстями.

 - Ага, - Содрогнулся Здрахарь, - Говорить она не может, зато вон какие у нее зубы! – Пауза – Придеться рискнуть. - Сказал Здрахарь, и приблизил отрезанную беззубую голову Майи Камуфляжжж к своему хую.

- Давай!

- Дурак – сказала голова – Он у тебя винтом пахнет!

- Ты посмотри она еще и разговаривает?

Здрахарь сурово посмотрел ей в глаза. Голова изобразила глумливую ухмылку и выпятила губы.

- Вот ведь падла, не хочет. Интересно как она разговаривает, если у нее легкие в ванне остались?

Навотно Стоечко с любопытством наблюдает как Здрахарь пристроившись на полу занимается сексом с отрезанной головой.

- Что-то я устал... - Вхдохнул Здрахарь. - Может втрескаемся еще?

- Отчего же не втрескаться, если есть чем?.. - Подхватил мысль Навотно Стоечко. Он ринулся к пузырьку винта и набрал куб. - Мне квадрат, тебе - полтора. О`кей?

 - Угу, - Подтвердил свое согласие понурый Здрахарь. Он и отрезанная беззубая голова Майи Камуфляжжж пронаблюдали за ширянием Навотно Стоечко. Потом вмазался и Здрахарь.

Навотно Стоечко, ухватив отрезанную голову Майи Камуфляжжж, за волосы, сделал из них петлю и повесил отрезанную беззубую голову на люстру, где та и продолжила строить омерзительные рожи.

Крупно в шприц втягивается обнаженное женское тело. Майя внутри шприца дергается пытается вырваться но поршень сдавливает ее и загоняет в вену.

Одуревшее лицо Здрахаря.

- Ты кончил? – спрашивает Стоечко. Здрахарь кивает. Глаза его закрываются. И все проваливается в вертящийся коридор.

Пустое пространство только несколько нарисованных линий. В пространстве стоит озираясь Здрахарь, рядом стоит Майя.

- Здрахарь, ну ты чего, чего – он отмахивается от Майи. – Ты это не стоит…

- Я знаю будущее! Вдруг говорит Майя. – Я рожу пятерых детей двое из них станут академиками, двое слесарями а девочку я назову Антуанеттой. Я доживу до ста одиннадцати лет…

- А я? – спросил Здрахарь.

- А ты еще вчера как собака подохнешь.

Здрахарь открыл глаза.

- Ну, скажи мне, зачем так над девушкой издеваться? - спросил он. - Навотно Стоечко лишь пожал плечами, он не воспринимал свой поступок как издевательство. - Нам же должно быть ее жалко... - Продолжал морализаторствовать Здрахарь. - Подожди, дорогая, сейчас все будет хорошо.

 Он снял с люстры отрезанную беззубую голову Майи Камуфляжжж взял торс, и отнес все это в ванну.

- Нет, - Сказал он вернувшись. - Ебаться и ширяться настолько разные вещи, что совместить их невозможно.

 Навотно Стоечко на это только замысловато покачал головой, и непонятно было, соглашается он с этим постулатом, или нет.

В комнату ворвалась рассерженная Майя Камуфляжжж. 

 - Чтоб я еще раз согласилась с вами ширяться! У тебя не винт, а глюкач какой-то! - Выкрикнула она и выскочила из квартиры на лестницу.

 - Дура, - просто сказал Навотно Стоечко.

 - Дура, - согласился без лишних слов Здрахарь. - Споем?

 И они хором затянули:

 - "Ах, господа, как хочется ширяться,

 Среди березок средней полосы!.."

 Девушка остановилась, прислушалась, плюнула в сердцах и подумала:

 «Вот дураки. А чего я взъелась-то, по сути дела симпатичные ребята… Нужно идти, рожать академиков… А то точно сто одиннадцать лет не проживу…»

 

Пространство становится красным, потом черным

 

 

Стрелки на часах крутятся вперед, превращаясь два шприца.

 

Обстановка первой квартиры.

Рука Шандора и стучит по телевизору.

Безымянная герла ласково трется щекой гуляют слоники.

Вдруг телевизор включается. На экране Шандор в костюме диктора.

- Московское время двадцать семьи часов девяносто три минуты ровно. Передаем свежие нарко-новости…

- Глюки… Глюки… Навотно отталкивает безымянную герлу и хватается за голову.

- Это не мои! – информирует Шандор.

- А по-моему очень интересная передача? – предполагает безымянная герла. - Про наркотики…

- Точно, соглашается диктор с экрана – Про них… Сначала новости одной строкой. Доктор Робинсон из калифорнийского университета наркозависимости покончил с собою, установив, что из семи с половиной миллиардов наркоманов проживающих сегодня на земле только четыре двигаются винтом…

- ААА… - вдруг орет Навотно. Он хватает телевизор и швыряет его в окно.

Телевизор продолжая трансляцию летит вдоль стены вниз.

Голос диктора – Некоторые винтовые, примерно сто двенадцать процентов выбрасывают в окна свои телевизоры…

Телевизор падает и разбивается на миллионы кусков.

 

Семарь-Здрахарь - Вырождается наша культура… посмотри на новых торчков… кто из них разделяет старые винтовые идеалы

 

Червиц - Да никто

 

Семарь-Здрахарь - варщики варят сплошной недовар. После него как змей Горыныч один йод выдыхаешь. Заставь двоих вместе варить – убьют на хуй друг друга. И это ты называешь новым поколением

 

Червиц - я не называю

 

Семарь-Здрахарь - Мы были алхимиками, форейторами духа. Мы несли винт в массы. И что из этого получилось. я недавно попытался припомнить у кого из моих знакомых после пяти лет торчания сохранилась крыша и совесть. Знаешь, ни у кого.

 

Червиц - Печально. У меня такая же ситуация.

 

Семарь-Здрахарь - Чтобы не винт использовал тебя, а ты винт – нужен интеллект, зрелость мысли и духа. Считай это последним пророчеством умирающего

 

радио - передаем сигналы точного времени…

 

Червиц берет баян

Семарь-Здрахарь отстраняет его руку

- Знаешь, я раздумал умирать… возьму себе несколько учеников.

 

Червиц душит его подушкой

 

- поздно. Ты должен умереть. Тысячи, если не миллионы винтовых прозелитов разделят твой блестящий интеллект

 

удушил. Загаражил струну. Выходит.

 

Два торчка на карауле.

 

- Семарь-Здрахарь умер

- Да здравствует Семарь-Здрахарь

 

- ты, Блим Кололей - теперь будешь Навотно Стоечко, а ты, Клочкед, – Седайко Стюмчеком.

 

- ура-ура-ура

 

выходит поглаживая баян.

 

 

----------------------------------------

 

Во дворе гуляют дети.

Мальчик говорит

– А давай играть во вьетнамцев?

Девочка

– Нет они желтые, а сегодня то холодно. Давай лучше играть в наркоманов.

Мальчик – А как это?

Девочка - я по телевизору видела. И Тебя научу. Очень просто. Они колются!

Она отламывает веточку закатывает рукав шубки и веточкой изображает укол. На белом рукаве рубашки расползается в красное пятнышко.

 

Гудит в небе реактивный самолет. Дети поднимают головы. Самолет превращается в гигантский шприц. Самолет разворачивается и уходит за пределы атмосферы в звездное ничто.

 

Вычисления на голом черепе

 

Всасывается в шприц и колется диктор из телевизора, улица со всеми домами

 

Шприц превращается в самолет и перелетает с руки на руку