Глава 36.
Туннель: Лондон - Бомбей
Ожидая, когда глаза привыкнут к темноте, я стоял и пялился в никуда, потом мне это надоело, и я присел на пол. Струя прохладного воздуха била мне прямо в лицо. Пол был теплым и сухим. И вдруг все осветилось. Я увидел туннель. В оранжевом мягком свете он показался мне залом гигантского недостроенного дворца. С минутным запозданием, после того как за нами сомкнулась металлическая красноватая пластина вдоль всего потолка зажигались круглые плафоны.
- Так устроено, - сказала Соня. Каждое ее слово было пропущено через шевелящуюся ленту Мебиуса, и возникало с задержкой. - Если кто-то входит в Бомбей, свет загорается сам. Понимаешь?
Гладкие стены, пол, посыпанный серой галькой, изгиб потолка. Здесь было наверное метров шесть высоты. И главное -чистый воздух. Вся вонь осталась по другую сторону защитившего нас металлического листа. Где-то рядом была вентиляционная шахта. Потоки воздуха высушивали мою одежду.
- Были они, говорю тебе... Я сам голову видел... Так куда ж они делись, если были... Может, утонули?
- Хрен их знает. Может и утонули. Мертвец в дерьме не тонет... Пошли...
Голоса по ту сторону вреза удалялись и затихали. Мы были в безопасности.
- Кем устроено? - Я поднялся на ноги и сделал несколько шагов по серому, странно пружинящему покрытию. Наверное, у меня было идиотское выражение лица. Белоснежка не проконтролировала себя и улыбнулась. Лицо ее смешно сморщилось. И перепачканная ладошка быстро прикрыла губы. - Что значит Бомбей?
- Ну, город, Бомбей... - Она уже не отнимала ладошку от губ и говорила сквозь нее, как сквозь фильтр. - Ну, это место... Туннель. Понимаешь? Туннель Лондон-Бомбей. Подпольщики рыли, враги народа, английские агенты... Их потом всех расстреляли... В тридцать седьмом году...
- В тридцать девятом! - обалдев от происходящего, поправил ее я.
Последние строители туннеля Лондон-Бомбей предстали перед ревтрибуналом в тридцать девятом году. Приговор стандартный. Десять лет без права переписки. Только, вот беда... Я никак не соглашался поверить в то, что видел собственными глазами.
- Строители-то были, а вот туннеля-то никакого и не было...
- Вот же он! Туннель!
Но я уже не смотрел на нее. Прикинув на глаз ширину и высоту стен, посчитав круглые лампы и сопоставив все это с известными мне данными, (цифры лежали в голове, как сухие спички в коробочке) я начал осознавать, что туннель действительно существует. Я неплохо ориентировался в материале, потому что посветил Сталинским репрессиям почти два года жизни. Дело строителей было прекращено еще до войны. Потом ими уже никто не интересовался. Потом граждане СССР всем миром ловили и сажали японских и австралийских шпионов-парашютистов.
«Строители эти были, - проговорил я уже мысленно. Я вовсе не хотел сойти с ума, и повторил себе. - Строители были, а туннеля не было... Не было его! - Я протянул руку и прикоснулся пальцами к стене. Стена была теплой. - Туннель - это плод фантазии. Туннель придумали талантливые следователи из НКВД. Все они были неудавшимися писателями. Глупые, жестокие мальчишки. Все они читали в детстве Жюля Верна, вот и напридумывали всякой ерунды... Нет никакого туннеля! Нет!»
Обычно журналистское расследование напоминает игрушку-головоломку, в которой не хватает основных частей. Зацепка - что-то скандальное или невероятное, а дальше ты пытаешься уложить в логическую схему разрозненные факты. Передо мной был факт - центральная деталь головоломки, и оставалось совсем немного, соединить то, что я уже осязал и видел, с тем, что было задокументировано другими людьми.
Всего-то и дела: поднять материалы, просмотреть, сопоставить, и бомба готова. Настоящая сенсация. Нервно осматриваясь, я даже забеспокоился, не ускользнуло бы. Ведь кто угодно может проникнуть в туннель и об этом написать. Я зря опасался. Сенсация была моей личной собственностью.
За период с тридцать четвертого по тридцать девятый год я обнаружил, в меру сил просмотрев тысяча восемьсот одиннадцать уголовных дел, неопровержимые доказательства - признания строителей туннеля Лондон-Бомбей. Без сомнения, все они были завербованы английской разведкой. Люди не только признавали себя виновными в строительстве туннеля, во всех подробностях они излагали методы и стиль вербовки. Их чистосердечные показания содержали такие детали, что лишь полный идиот смог бы предположить самонаговор, выдавленный из человека пытками.
Реальность дала трещину, и фантастический мир проник за серую политую кровью стену. Достаточно было произнести заклинание и окропить кирпичи человеческой кровью. Принести жертву.
Туннель описывали во всех подробностях. Указывали место первых работ. Поражал сам проект - невероятный, гениальный, но вполне воплотимый. Впрочем, и здесь все сложилось. Автором чертежей был один из проектировщиков другого туннеля. Туннеля, много лет спустя проложенного под Ламаншем.
Почему мы не верили их показаниям? Тысячи документов, признаний, завизированных личной подписью, были отвергнуты, признаны фальшивкой, кровавой фальсификацией режима.
Всего в туннеле было четыреста метров. Я прошел его сначала быстро, потом все замедляя и замедляя шаг, прошел еще раз. Пол вовсе не пружинил, пружинила серая мелкая галька. Я взял горсть этой гальки и насыпал себе в карман.
Стоя глубоко под землей, измотанный, в изгаженном костюме, я улыбался. Я был благодарен нацистам, если бы не они, никогда бы не соприкоснуться мне с тайной. Она ускользнула бы так же, как ускользала всегда, между пальцев, незамеченная, или, того хуже, оставив легкие ожоги невозможного - горьковатое сомнение.
rus 
deu 
вернуться к предыдущей
читать
следующую